По просьбе некоторых друзей, выкладываю свое сочинение (недоделаное). Буду пытаться дописывать по ходу) Может че оцените?) (те кто не видел, а может и те кто видел):

Глава I: Дух или душа?.
«Следующий день был для меня не очень-то особенным. Первые полдня я проскучал в Пейоне. Вот пробежал воришка с ехидным выражением лица, потом обернулся, увидев меня, скорчил лицо, как у бедного щенка, и простонал: «Хиииил плииииз». Ну что делать, пришлось наложить ему пару бинтов на раны, благословить и отпустить… Потом вижу идет ко мне лучница, подходит и садиться неподалеку с таким невозмутимым выражением личика, как будто она тут совсем не причем и просто посидеть пришла. Но даже моя синяя челка не помешала мне увидеть, что она коситься на мою сумку с медикаментами. Что поделать… подошел к ней, помог встать (видимо в подземелье ее укусил фамильяр, и она хромала на левую ногу), оказал первую помощь, благословил и отпустил. «Спасибки» ответила она мне, а я как ни в чем не бывало присел под иву и стал грустить дальше.
Было ненастно, и лил дождь, шумела гроза, а в моем плеере играла грустная лирическая песня от Evanescence. От негодования уже слезы накатывались на глаза, которые перемешивались с падавшими на лицо каплями дождя. Я подумал: «может моя душа не спокойна из-за того, что и в ином мире не все хорошо». И я решил не мокнуть под ивой, встал, и медленно направился к входу в пещеру.
Идя неторопливо, я простер свой взгляд к небу и увидел на нем серые тучи. Местами они были совсем черные, местами белые от, видимо, светившего далеко солнца. С этой красивой картины на меня падали капельки теплой воды. Костюм весь промок, челка тоже обвисла, но я не думал об этом. У меня в голове крутились непонятные мне мысли, которые я не мог переварить. Они сидят у меня в голове с тех пор, как я стал посланником Господа. А небо только увеличивало эти мысли, но и в то же время успокаивало меня.
Вдали сверкнула молния, озарив то место яркой неоновой краской. Я уже стоял у входа в пещеру и смотрел из нее на площадь, где час назад кипела жизнь. Все куда-то спешили: кто-то торопился что-нибудь продать, кто-то запасался вещами, кто-то оживленно беседовал. Но как только пошел дождь, все сразу разбежались по углам, и в Пейоне воцарилась тишина, и только шум дождя, бьющегося об глиняную землю, был слышен. Этот звук вводил в состояние «гипноза»: когда весь твой слух напряжен, чувствует удар каждой капли об камень, ждет очередного раската грома, но в то же время твое зрение полностью расслаблено, и ты ничего не замечаешь вокруг себя. В голове играет музыка, и ты сливаешься с дождем в душевном танце.
Так я простоял наверно минут десять, пока очередной, но резкий грохот молнии не разбудил меня. И я решил пойти внутрь пещеры. Идя не спеша, я все думал, как же мне выйти из этого депрессионного положения.
Вдруг из-за угла вышел мертвец, и я чудом успел прочитать божественное заклинание, так как заметил его только в тот момент, как он начал махать руками у меня перед носом. Тело его упало, а «тихо» светящаяся душа взлетела и испарилась. Я посмотрел ей в след, но тут меня привлекло что-то блестящее на полу. Это был драгоценный камень опал. «Ну, - подумал я, - теперь-то я познал, что такое исцеление души, ибо только познавший самого себя способен превратить тело умершего в драгоценный камень». Как только я додумался до этого, те стоны в моей голове, которые не давали мне покоя уже сколько недель, вдруг замолкли, беспорядок в голове прекратился, и все мои мысли выстроились в ряд…»

Глава II: Встреча старых друзей.
Грядущий день нес за собой не много интересного. Аколит в очередной раз забрел в Пейон и от скуки сел на полянке перед пещерой, дабы помогать всем раненым, выжившим в результате схваток с нечистью…
Вдруг, сидя под ивой, ему послышался знакомый голос. Он оглянулся в надежде узнать, откуда доносятся столь знакомые ему звуки. Вокруг было полно народу: молодые бегали, искали того, кто бы мог им помочь в схватке с монстрами в подземелье. Их было так много, что порой казалось, что это площадь Пронтеры. Но все-таки можно было заметить тут и признаки вполне опытных людей, таких как, например: охотника, который сидел на траве с табличкой о том, что в его гильдию, точнее в гильдию, в которой он состоит, объявляется набор всех желающих, достигших N-ного уровня. В другом углу площади сидел ассассин или попросту убийца. По его виду можно было судить о том, что недавно он пережил схватку либо с монстром уровней на 20 выше его, либо с большим количеством монстров, отличающихся высокой точностью: одежда была в некоторых местах порвана, один из джуров видимо не вынес схватки и лежал подле него со сломанной рукоятью. Другого предположить было нельзя, ибо убийцы отличаются высокой ловкостью даже на достаточно низких уровнях, и попасть по ним сможет далеко не каждый монстр.
Посмотрев слева от себя, ХеалШедоу увидел пристку, сидящею на траве. На ее голове сидели, видимо сделанные мастером, крылья ангела. На ней было платье фиолетового цвета с символикой Пронтерской Церковной Братии, которое аккуратно покрывало ее прекрасную фигуру. Она улыбалась, ее глаза сверкали от радости. Рядом с ней стоял еще один человек. На нем был надет длинный шелковый плащ лилового цвета, развивающийся на легком ветерке от проехавшей только что рядом с ним группы рыцарей королевства. Он стоял к аколиту спиной, но даже это не мешало ХеалШедоу понять, что перед ним бард, ибо в руках он держал лютню. Паренек играл какую-то до боли знакомую мелодию, причем одновременно с этим он что-то напевал, глядя на пристку. В его словах чувствовалась крупинка юмора, ибо он пел, улыбаясь, как было слышно по его песни. Синяя прическа сильно была похожа на стиль давно знакомого Хеалу лучника, с которым он подружился еще несколько лет назад. Только то был лучник, пусть и старше…
Тогда аколит встал, и начал медленно подходить ближе, пытаясь понять, кто же этот не знакомый ему бард. С каждым шагом у послушника в голове всплывали все новые и новые образы, но они были далеки от истины. Вдруг, что-то зацепило его за ногу, но, не придав этому значения, Хеал двигался дальше и… не удержав равновесия, упал на землю прямо перед ногами того песняра. Пристка посмотрела на аколита с ухмылкой, но, не сдержав себя, начала смеяться, ибо вид у ХеалШедоу был не такой уж «солидный»: на лице у него появился шрам, ибо, упав, он поцарапался об камень, а на костюме в виде смешной рожицы осталась грязь. Послушник встал, вытер лицо, но ничего не заметил и, увидя, что пристка смеется, покраснел.
- Ох…ну…вы уж простите…я не нарочно…я не хотел…( )…
- *пристка, сдерживая смех*…хи-хик…какой смешной…хи-хи-хик…Алу…хи-хик… посмотри на него…
«Алу?» - подумал аколит… «Да это же Алукард…тот самый лучник»…
И действительно. Бард повернулся в его сторону, и Хеал узнал в нем дорогого ему друга, с которым в свое время он довольно давно пробегал чуть ли не часть своей молодой жизни. Лицо Алукарда было все так же серьезно, но сейчас он улыбался, хотя глаза его оставались такими же неподвижными и серьезными. По началу бард не узнал уже бывалого аколита, но, приглядевшись, он немного опешил. Алукард даже и не мог представить себе, что еще раз встретит своего старого товарища.
Дело в том, что когда эти двое расстались, лучник сказал, что они вряд ли еще увидятся, ибо ему придется проделать огромный путь от столицы государства Рун Мидгард – Пронтеры до далекого города Комодо, находящегося за огромной пустыней Соград, за тропическими лесами, на побережье моря. Путь этот был очень сложен, и кишил огромным количеством монстров. Поэтому, попрощавшись друг с другом, друзья разошлись разными дорогами, не надеясь друг друга больше увидеть.
Но какого же было тому самому лучнику узнать, что его старый друг все еще помнит его, так как на лице послушника сразу можно было увидеть неимоверную радость от встречи.
- Алу!!! Ты ли это? Друг!!!
- Шедоу!! Ах ты подлец!! Я даже и не надеялся тебя увидеть… ха-ха!
Старые друзья кинулись друг к другу, обнялись так, как будто не виделись целую вечность. Хотя, что говорить, ведь именно так и обстояло дело. Ребята прожили пол жизни с момента их расставания. Хеал так сжал барда, что тот бедный посинел. На глазах аколита выступили слезы, которых никто уже давно не видел, ибо послушник никогда не показывал их на людях. Бедный музыкант уже начал задыхаться, но видимо пристка поняла, что Шедоу готов задушить Алу в своих объятиях, и кинулась к ним. Нельзя сказать с каким трудом ей удалось отцепить одного от другого.
- Ну что ты делаешь? Ему уже плохо стало! – прокричала пристка.
- Извини, Алу. Просто я так давно тебя не видел, – с волнением произнес аколит. – Тогда ты заменил мне брата, и я просто не могу забыть той доброты, которую ты проявлял ко мне в те годы.
- Кхе-кхе, уф… - откашлялся бард, ибо сам он выглядел уже не таким веселым )). – Боже ж ты ж можешь ты ж! Ты хоть понимаешь, что ты аколит, а не какой-нибудь там мечник? Ты меня чуть не задушил, скажи спасибо Дафни, что она вовремя опомнилась… у-у-ух… ну ладно, забудем об этом инциденте, - Алу посмотрел на пристку, немного улыбаясь, показывая этим свою благодарность ей. Дафни мило улыбнулась и кивнула в ответ головой.
- Ну что, рассказывай! Как ты тут? – бард закинул лютню за спину, положил руку на плече аколиту и повел его к лавке неподалеку. – Я надеюсь, ты тут без меня делов не натворил? Хех, да нет, *улыбаясь* ты все тот же скромный послушник, каким я тебя помнил, – он посмотрел на Шедоу, и с видом довольного человека сел на лавку.
- А как ты сюда попал, друг? – спросил Хеал. – Где ты пропадал все это время? Что с тобой случилась? Кто ты те…
- Стоп, стоп, стоп, стоп, стоп… куда ты погнал коней? – ехидно улыбаясь, спросил бард. – Давай все по порядку. Отвечу на твои вопросы, последовательно и не спеша, ибо времени у меня много – профессия позволяет.
- ???
- Теперь я, как видишь, бард. Бродячий музыкант из города Комодо открыл для меня чудесный мир музыки и песен. Я даже сам не знал, что во мне есть талант. Поэтому большую часть времени я провел там, постигая тайны сией таинственной культуры. Там я познал не только умение обращаться с музыкальным инструментом, как с предметом создания музыки, но и как с верным оружием, способным нанести такой же ущерб врагу, как самый острый меч, не прикасаясь к нему с помощью волшебной магии звуков…
Бард, рассказал своему другу весь свой путь от прощания с ним и до теперешней встречи, а аколит все слушал, и в его глазах можно было видеть не только радость от возвращения товарища, но и любопытство. Дафни сидела рядом на травке и тоже слушала притчу о жизни музыканта, причем с еще большим удивлением, как казалось, чем послушник.
Так они втроем просидели до поздней ночи, пока бард не закончил свой рассказ.
- …вот!.. Что-то мы засиделись. Уже поздно! Давайте пойдем в местную гостиницу, там как раз есть одна свободная комната. Я думаю, друг мой, ты не откажешься от горячего чая, теплого душа и удобной постели… - бард улыбнулся и выдвинул руку вперед, как бы приглашая своего брата по крови пройти с ними. Дафни стояла позади барда, держа его за руку, и тоже улыбалась.
И действительно уже было поздно. На площади можно было увидеть только пару человек, которые сидели на лавках и либо разговаривали, либо смотрели на чистое темно-синее звездное небо. У фонарей кружили мотыльки, и было слышно только, как кузнечики в траве напевали свою мелодию на скрипке…

Глава III: Письмо.
Проснувшись на следующее утро, Шедоу уже не застал Алукарда в своем номере. Видимо он уже ушел по делам, о которых он сказал ему вчера поздно вечером: Алукард собирался съездить в столицу, дабы сделать там несколько покупок.
Шедоу зашел в их номер, обвел взглядом комнату: все было прибрано, и следов их пребывания тут аколит не заметил. Он подошел к окну, чтобы взглянуть на площадь Пейона. В городе как всегда кипела жизнь, и это было вполне логично. Пейон славиться своими лучниками, способными уничтожать врага парой стрел задолго до того, как тот подойдет к ним на расстояние десяти шагов. Поэтому большую часть времени местные торговцы тратили на приезжих, таких, как мечники, маги и другие прекрасные жители королевства Рун Мидгард, ибо именно они нуждались в продовольственной поддержке из столицы. Большая часть лучников Пейона, набравшись опыта, уходит в лес, где сами ищут себе пропитание. Поэтому в этом городе большую ставку делали на производство стрелкового оружия, чем на продукты.
Шедоу вышел на балкон: прохладный ветер дул с востока, поэтому аколит не спешил уходить оттуда. Солнце сильно грело, но ветерок ослаблял его палящие лучи, поэтому мысли Шедоу в сий момент были где-то далеко, и он наслаждался прекрасной погодой и картиной города со второго этажа.
Побыв тут немного, послушник вспомнил, что он находиться здесь не для отдыха. Выйдя с балкона, Шедоу увидел записку под вазой, которую он поначалу не заметил. На ней было написано «ХеалШедоу от старого доброго друга». Развернув ее, он начал читать:
«Дорогой друг! Я прошу тебя, не расстраивайся, что я покинул тебя так скоро, не предупредив. Мною двигала очень важная новость, которую, я думаю, ты оценишь как должное и в скором времени присоединишься к нам. Я уезжаю в Пронтеру, ибо Королевский Рыцарский Орден объявил чрезвычайное положение. Церковное Братство не смогло справиться с недавним буйством нечистых сил в некогда бывшей тюрьме «ГластХейм». Эти ужасные места долгие времена очищались от нечистых сил нашими братьями и сестрами. Но, видимо, сейчас в потустороннем мире твориться неладное, и не успокоившиеся души начинают выходить за пределы этого чистилища. Начинают доходить слухи о том, что по ночам стражники магического города Геффен отбиваются от этой нечисти. В связи с этим рыцари решили объявить набор в отряд по освящению места упокоя душ – тюрьмы «ГластХейм». Наряду со священниками в отряд принимаются опытные бойцы, способные хоть как-то помочь жителям магической столицы. Дафни пришло послание с голубем из церкви сегодня утром о том, что она как священник обязана присутствовать на обряде очищения. Я, как верный друг Дафни… *как же, как же, - подумал Шедоу, одновременно улыбаясь. – Ну конечно, друг. По-твоему я не вижу, что происходит между вами…* счел обязательным поддержать ее на столь трудной миссии господней. Да и, все-таки, у меня уже есть опыт сражений, и я сам не прочь успокоить пару душ.
За сим я смею с тобой проститься. Я надеюсь, ты меня не разочаруешь, и как будущий священник удостоишь нас своим присутствием, хотя бы как аколит на этой сходке лучших…
С моим почтением, Алукард – поющий песню с ветром...»
*Интересно, что Алукард хотел сказать фразой «недавнее буйство нечистых сил»? Мне это что-то напоминает… только вот что?*
Шедоу медленно вышел из гостиницы, даже позабыв позавтракать. Он шел по площади Пейона и пытался вспомнить, чем же ему знакома столь похожая ситуация. Он и не заметил, что дошел до границ города. Голова была набита у него все возможными мыслями. Он присел на лавку и, с глупым видом, начал смотреть в одну точку, не осознавая того, что было написано в письме.
- Апчхи!!! - чихнула служащая кафры, стоящая возле ворот города. – Ой! Ой-ей-ей-ей-ей! Нет! Разбила! – послышался лязг стекла, который вывел Шедоу из состояния самогипноза. Он обернулся, и увидел, что девушка в желтом платье с фартуком и чепчиком – обычной формы служащих этой прекрасной корпорации, сидит над осколками стекла – бывшего графина, в котором, видимо, была вода. Шум разлившейся влаги осенил аколита.
- Вспомнил!!! Спасибо, кафра! Спасибо!!! – он подбежал к ней, чмокнул ее в щечку, и побежал к воротам Пейона. Девушка покраснела, засмущалась, и тихо прошептала – «ой…да…да не за что… ... я ничего такого не сделала…» - и опустила глаза, дабы не видеть изумленные взоры прохожих…
Дело в том, что сие событие началось в тот самый дождливый день, когда на Шедоу нашли смутные мысли. Именно тогда он почувствовал прилив темной энергии в пещерах города лучников. Еще тогда он заметил в глубине тех подземелий странное темное свечение и, исходящие оттуда страшные крики. Но в силу своей слабости, аколит не решился идти туда в одиночку. Поэтому, переждав дождь у входа в пещеры, послушник тот час же отправился к старейшине города.
- Странное свечение и звуки, говоришь?.. мдя… - задумчиво посмотрел на свой чай старый мудрец.
- Вы не знаете, что это такое? – спросил аколит. – Я чувствую необычайную энергию, пытающуюся овладеть мною. Силы Господа защитят меня, но как быть с другими жителями королевства?
- Припоминается, что в этих пещерах живут не только духи умерших… когда я еще был молодым лучником, меня в партию взяли с собой маг и два мечника, которые были намного старше меня. Я смог уговорить их взять меня с собой. Мы спустились довольно глубоко. Все шло хорошо до тех пор, пока мы не зашли в заброшенный замок. Вдруг послышался вой собаки. Я испугался и спрятался за камнем. Но маг и мечники пошли дальше. Вдруг из замка повеял черный туман; он был на столько мрачен и плотен, что все, что он покрывал, исчезало из виду. Неожиданно из замка появился темный фиолетовый свет, и к путешественникам вышла на встречу маленькая девочка в желтом светящемся костюме с фонариком на плече. Я было подумал, что все хорошо, и хотел выйти из-за камня, но тут увидел, что за ее спиной показалась толпа золотых кошек с разъяренными красными глазами. Я испугался и побежал наверх, оставив мага и мечников внизу. Через минуту за моей спиной раздались ужасные крики и вопли. Я бежал, не оборачиваясь, до выхода из пещер, и только когда подбежал к лавочкам на площади города, упал на колени и заплакал – больше я ту троице не видел… - старец закрыл глаза, опустил голову и замолчал минут на пять. По его виду можно было сказать, что он только что пережил все эти мгновения своей жизни заново. – Видимо сейчас, друг мой, в подземелье опять проснулась та дьявольская сила, которую жители этого города прозвали Мунлайт. Из-за нее, скорее всего, все души умерших пытаются вырваться на поверхность, дабы избежать ада подземелья. Мой тебе совет, – ибо ты служишь Господу, то тебе непременно надо посоветоваться с Церковной Братией Пронтеры. А теперь прощай…
Выйдя из покоев мудреца, Шедоу медленно побрел на площадь Пейона, осмысливая все сказанное ему теперь. Он сел под ивой, и загрустил, так как все эти события происходят не с проста. Видимо, дьявольские силы чем-то встревожены, поэтому пытаются пополнить свои ряды.
Но вдруг он услышал заливистый смех и звуки музыки…

Глава IV: Смертоносная тень.
Последний раз мы видели нашего аколита бегущим в Пронтеру. Но, только выйдя из города, он наткнулся на монстров, не позволяющих ему сделать и шага. Это была пятерка гоблинов в своих смешных масках. Аколит от испуга сразу схватился за верную ему булаву. Гоблины медленно прижимали его к деревьям. Но данные существа не отличались особым интеллектом, и один из зверенышей решил испытать удачу. Он закричал и кинулся на Шедоу и…
«*БАЦ*» – маленький зеленый монстрик плашмя упал перед своими собратьями на землю. Послушника было не так легко взять. Но эта потеря тока разозлила гоблинов, и они накинулись на Шедоу вчетвером, повалили его на землю и не давали шевельнуться.
- Отпустите меня! Вы, противные твари! – бился в истерике аколит.
Но тут из кустов вышел гоблин-лидер и занес свою булаву над головой, ехидно смеясь. «Все, добегался» – подумал Шедоу, и зажмурился, пытаясь не смотреть на это ужасное существо.
«*Вжик, вжик…*» – лязг железа и… гоблин-лидер в таком же положении опустился на землю замертво, а маленькие звереныши с криками разбежались. Аколит минуты две лежал, не двигаясь, пока не послышал шаги, приближающегося к нему человека. Шедоу открыл глаза, повернулся и увидел: перед ним стоял тот самый ассассин, которого он видел вчера на площади раненого и со сломанным джуром. Он был окутан в шелковую ткань, которая опоясывала его грудь, руки и ноги. Сзади виднелся фиолетовый плащ и длинная повязка, развивающаяся на ветру. Ткань закрывала его лицо, и только спокойные голубые глаза его были видны...
- В следующий раз – аккуратней… – с присущим всем убийцам спокойствием проговорил он.
- Огромное спасибо, – прозвучало из уст Шедоу. – я не забуду этого …эм…?
- Амадис. Это мое имя. – Чуть ли не прошептал убийца.
- Да. Амадис, я в долгу не останусь.
-  Незачем. Это моя благодарность за чудесное исцеление, которое ты мне подарил вчера, друг мой. Я уже давно слежу за тобой. Твоя жизнь полна интересных событий, и, хотя я не умею читать твои мысли, я вполне могу понять их по твоим эмоциям – особенно твои откровения в пещере тем дождливым днем…
- Но… как? Я не разу тебя не видел! Да и как это могло случиться?..
- Дело в том, друг мой, чтобы жить, не обязательно быть у всех на виду. Я пользуюсь этим, и показываюсь на людях только тогда, когда мне это нужно. Поэтому неудивительно, что ты не видел меня тогда, ведь в твоей голове кружила целая вереница непонятных тебе мыслей… Я надеюсь, в следующий раз ты будешь более внимателен и осторожен. Теперь же, я вынужден с тобой проститься. В столице объявлена сходка гильдии убийц по поводу рейда в ГластХейм…
- Подожди!.. Я тоже направляюсь в Пронтеру, как служитель Господа я обязан туда приехать, ибо очищение душ – моя основная миссия. Позволь мне пойти с тобой, ибо один я туда доберусь не скоро. Если потребуется помощь, я обязательно тебе помогу.
- Ну, хорошо, коли так, то пойдем. Но учти, в другой раз меня может не оказаться на нужном месте, и кто знает, что может с тобой случиться…
Амадис подошел к аколиту, протянул ему руку и помог подняться с земли. Отряхнувшись, Шедоу в знак благодарности за чудесное спасение произнес «Heal!», и у убийцы сразу зажили ссадины, видимо полученные им недавно в бою, как он сказал потом, со здешней оравой гоблинов. После этого, не долго думая, герои отправились в столицу…

Глава V: Столица.
- Мне кажется, что уже надо передохнуть, - устало проговорил Шедоу. – У меня просто ноги отваливаются. (ˇ_ˇ)
- Ты можешь потерпеть? Совсем немного осталось. Разве послушников не учили смирению в церкви? – спросил Амадис все с тем же спокойствием на лице.
- Может и да, но мы идет без перерыва уже четвертый час… эй!.. погоди!.. – уже изнылся аколит. – Куда ты пошел?.. Почему мы не можем остановиться?..
Убийца стоял впереди у большой скалы, смотря за нее.
- Что ты там увидел, - с отдышкой проговорил послушник. – Дай я тоже посмотрю!
Шедоу подбежал к Амадису, отдышался, посмотрел и… чуть не упал.
- Вот почему. – умиротворенно ответил ассассин.
Впереди были видны ворота того самого города, куда стекается все население этого мира – Пронтера, столица королевства Рун Мидгард. Это была пятидесятиметровая каменная арка с различными вырезанными в ней украшениями. Возле нее слева от входа был маленький домик с будкой, в которой стоял, видимо, стражник-гид города в своей обычной форме – длинном котелке, с копьем в руках и со связкой ключей на поясе. По верх него были надеты кожаные доспехи. Он все время улыбался, но не по служебной обязанности. Каждый день в столице был праздником, и ничто не могло его испортить. Множество людей проходило через эти прекрасные врата. Это были и простые жители, и люди, состоящие в каких-либо гильдиях: маги, рыцари, продавцы (коих было больше всего) и множество других свойственных этому миру людей.
[реклама вместо картинки]
Амадис и Шедоу поспешили пройти внутрь города. Проходя под аркой, аколиту показалась, что она огромна, а город велик как никогда. Давно он не посещал столицу – с тех пор, как ушел отсюда, получив профессию служителя Господа. От южной арки шла огромная улица прямо к центру города, к площади, на которой стоял прекрасный фонтан с рыцарем посередине как знаком защищенности и непобедимости королевства людей. А на заднем плане в дали виднелся замок Пронтеры, позади которого, еще дальше, виднелась горная гряда Мьолнир. Слева и справа от аллеи стояли двухэтажные домики, под окнами которых разложили свои товары бессчетное множество продавцов города Альберты. Их прилавки ломились от всевозможных товаров, о которых Шедоу даже не то, что мечтать не мог, но даже вообразить, что такие существуют. Он только было хотел остановиться и посмотреть себе посох с блестящим рубином в рукоятке, но Амадис попросил его поторопиться, ибо спешить им действительно было куда. Дойдя до фонтана, Амадис сказал, что будет ждать Шедоу завтра утром на рассвете у западных ворот города. Шедоу кивнул головой, но когда поднял ее, от Амадиса и след простыл, лишь только легкий ветерок подул послушнику в лицо.
«Да уж, уходить он умеет эффектно, на то он и убийца» – подумал про себя аколит, и маленькая ухмылка простерлась у него на лице.
Путь его теперь лежал на северо-восток города – к Церкви Пронтеры, где его ждали священники и такие же послушники, как он. Но по пути туда он не смог совладать с собой и несколько раз останавливался у прилавков магазинов, чтобы разглядеть ту или иную вещь, которую он либо давно хотел приобрести, либо никогда не видел. Но маленький кожаный кошелек не позволял ему долго стоять у витрины, ибо денег у него было только на покупку еды.
Только через два часа после расставания с Амадисом он добрался до церкви, хотя идти до сюда от центра города от силы было полчаса. Как же красиво было это здание: стены из белого камня били в глаза солнечным светом, как зеркала. Стекла были выложены различными разноцветными кусочками стекол, образовывая при этом чарующие глаз иконы. У дверей стояла стража, а в палисаднике перед главным входом стояло множество священнослужителей – от самых молодых послушников до седых священников. Через несколько минут из дверей показался патриарх, облаченный в позолоченную мантию, с белым колпаком на голове и с серебряным крестом на груди.
- Дети мои, - молвил он осиплым старческим голосом. – Настали страшные времена. Господь гневается, ибо души покойных наших братьев и сестер не могут найти своего пристанища в раю. Мы всеми силами пытаемся вернуть равновесие в мир добра и зла, но нас слишком мало. Поэтому мы были вынуждены просить помощи у Рыцарского Ордена Рун Мидгарда. Я собрал вас здесь, в этот момент для того, чтобы сказать, что завтра на утром мы выступаем в место ожидания умерших, но не упокоившихся – проклятую тюрьму ГластХейм, - в его голосе было слышно волнение и гнев одновременно. – Поэтому я прошу вас сейчас помолиться за нас, набраться сил для завтрашнего боя… ступайте, дети мои, и прибудет с вами Господь.
За этими словами патриарх зашел внутрь церкви, и двери за ним закрылись. «Завтра будет тяжелый день» - подумал Шедоу, повернулся, и медленно пошел к местной гостинице, смотря себе под ноги и размышляя о предстоящей битве.

Глава VI: Избранник Господа.
Встав на рассвете, Шедоу стал одеваться, дабы пойти на встречу с Амадисом, о которой он договорился вчера на площади. Но как только он одел свой освященный в воде крест, то неведомая сила начала, как ему казалось, уговаривать его не ходить в то ужасное место. Но все же аколит посчитал это пустым предрассудком, ибо сам он еще ни разу не был в ГластХейме. И поэтому вопреки здравому смыслу послушника, принял это за боязнь неизвестного и, выйдя тихо из гостиницы, пошел к западному входу Пронтеры.
Выйдя за ворота, Шедоу никого там не обнаружил. Первая мысль, которая прозвучала у него в голове: «какой же Амадис непунктуальный». Вместе с этим на его лице появилась слегка заметная ехидная улыбка.
- Зря ты так думаешь обо мне, – прозвучало у него за спиной. – Видимо ты забыл то, что я тебе вчера говорил, – и чья-то рука опустилась на плечо послушника.
Шедоу вздрогнул и от страха зажмурился, ожидая, что сейчас его ударят. Но, подождав несколько секунд, он медленно повернулся. Это был тот самый убийца, на лице была накидка, и лишь его глаза были неподвижны, будто он что-то увидел, но и в то же время спокойны, не показывая никаких эмоций.
- Я надеюсь, ты вскоре изменишь свое мнение о нас. Я жду тебя уже полчаса на этом месте, а ты позволяешь себе такое невежество, – с явным упреком произнес ассассин. – Впредь будь бдительнее, ибо не только я один способен подойти к тебе так близко, что ты не заметишь меня… ну все. Пойдем. Время для нас – непозволимая роскошь; с появлением солнца вся нечисть возвращается обратно в ГластХейм. Мы должны закрыть им вход в тюрьму, ибо божий свет для них смертелен. Пойдем! – он махнул рекой и хотел было уже бежать…
-   Стой! Амадис, – остановил его послушник. – Мне кажется, нам не стоит туда идти…
-   Почему? – удивленно спросил убийца, но глаза его были все так же неподвижны.
- Понимаешь… дело в том, что…
- В чем дело?
-   Ну… - Шедоу опустил голову. – У меня дурное предчувствие. Моя половинка путешественника рвется в это загадочное место, но… в то же время другая половина – послушника, не пускает меня туда. Это чувство одолело меня уже давно… еще до нашего знакомства. Но последнее время оно неудержимо растет. Сейчас моя душа просто в неистовстве. Мне кажется, что мы не можем помешать темным силам на этот момент. Я еще слаб… я не могу помочь этим несчастным душам. Вдвоем мы вряд ли справимся…
-   Так… - задумался убийца. – Я предполагал это, но не надеялся, что ты это скажешь. Теперь сядь, мне надо кое-что тебе рассказать… - Амадис сел в своей обычной манере: сложив руки и опустив голову так, что челка закрывала его глаза.
- ?
- Дело в том, что ты не совсем обычный. Не я один за тобой наблюдал все это время. Даже не так сказать, что я наблюдал. За тобой я слежу только последние несколько месяцев. На самом деле тебя заметил мой давний друг. Ты приглянулся ему еще тогда, когда была та самая бойня у южных врат столицы. Тогда ты еще был молод, и не был аколитом. Тебя заметили в партии со священником, и по твоему упорству было видно, что ты ни за что не оставишь мечту стать служителем господа. Пусть тогда тебя чуть и не убили, но твоему упорству за свою жизнь удивился одинокий охотник, сидящий под большим дубом. В то время, как ты ждал своего будущего напарника, он чинил свой лук после той ужасной драки. Звать его Попович. Вот с тех пор ты находился под его наблюдением.
Долгое время мы не виделись. Дело в том, что пока он охотился в лесах Пейона и Пронтеры, я был далеко отсюда – в другом конце королевства по просьбе Гильдии Убийц. Лишь пару месяцев назад, я вернулся оттуда. Тогда то он и рассказал мне о твоем странном и удивительном внутреннем мире. Сейчас его попросили поехать в пляжный город Комодо – город фейерверков. Поэтому за тобой присматриваю я.
- Но… но почему вы так заинтересовались мной? – с огромным удивлением на лице спросил аколит: его глаза смотрели все время на Амадиса, и сам он даже не подозревал, что может быть кому-то интересен.
- Как я сказал, ты необычный аколит. Много лет назад мы с Поповичем путешествовали вместе. Тогда я был еще обычным воришкой, а он простым лучником. Однажды, нас занесло в пограничный город Аль де Баран. Там мы прожили наверно несколько месяцев. Так вот однажды, внутри часовой башни мы встретили седого старика. Он выглядел задумчиво.
- Что с вами, - спросил Попович тогда. – Вы себя плохо чувствуете?
- Нет, спасибо, – ответил старик все с тем же выражением лица. – все в порядке,  вот только вы ребята сюда не спроста зашли…
- Что?! – прокричали мы вдвоем тогда.
- Объясните, пожалуйста, что значит «не спроста»? – спросил тогда я.
- Дело в том, - сказал он мне спокойно тогда, – что твой друг, – он показал на Поповича – в будущем найдет аколита, способного очистить проклятую тюрьму, известную в народе, как ГластХейм. Даже вся Церковная Братия Королевства Рун Мидгард не была в силах, не может и не сможет успокоить души всех умерших. Только тот мальчик знает ответ на этот вопрос, но дело в том, что сам он это сделать не сможет. Только вы сможете открыть его сердце и помочь постичь тайну сией загадки, - с теми словами старик растворился в синем тумане, оставив нас в состоянии удивления, ужаса, но и одновременно любопытство и радость заиграли в наших душах. Эти слова до сих пор звучат в моей голове. С тех пор мы поклялись найти этого мальчика. И сейчас, видимо мне кажется, что наши поиски окончены. Поэтому, мы не пойдем в ГластХейм. Теперь наш путь лежит в далекий город Аль де Баран. Мы должны найти ответ на эту историю.
- Но… но… - заикаясь, прошептал Шедоу. – Чем я лучше других? – он посмотрел на свои ладони, глаза его заблестели, на лице появилось выражение скорби, как будто он не понимал, что происходит. – Я не могу быть особенным… Амадис! Объясни мне, что со мной происходит? Мне не по себе! – он зажал лицо руками.
- В чем дело, Шедоу? – Амадис поднял голову, и с удивлением, приподняв руки, спросил аколита. – Ты себя нормально чувствуешь? – впервые за все время пребывания их вместе глаза убийцы показали страх.
- Нет! Мне плохо… - дрожащим голосом тихо проговорил ХеалШедоу. – Что со мной? Моя душа просто разрывается, в голове непонятные стоны, она просто раскалывается!!!
Вдруг послушник схватился за свою голову, на его лице появилось выражение неистовых мук. Складывалось такое ощущение, что он сейчас закричит. Ассассин тут же вскочил, подбежал к аколиту, но тот, видимо не выдержав боли, упал в обморок. Амадис еле успел подхватить его. В его голове сейчас кружилась только одна мысль: «зачем я сказал это ему? Видимо, он еще не должен знать этого».
Он поднял послушника, взял на руки и понес в город, опустив свои глаза вниз.

Глава VII: Начало священного пути.
«Что случилось? Почему у меня болит голова? – как только эта мысль пронеслась в голове у Шедоу, он почувствовал резкую боль. – Ай… я не понимаю, почему все так темно и холодно… но … что это за звуки?»
Ему показалось, что кто-то шепчется вдали. С каждой секундой этот шепот приближался и превращался в тихую плавную речь. Можно было понять, что говорят мужчина, молодой парень и девушка. Вскоре Шедоу начал различать слова.
- …давно он в таком состоянии? – молвил, взволновано голос молодого человека.
- С сегодняшнего утра, - спокойным голосом с кажущимся по началу равнодушием произнес мужчина. – Это я виноват. Мне не следовало ему говорить все сразу…
- То есть он уже больше девяти часов не приходит в себя? Боже ж ты ж можешь ты ж… - сказал молодой человек.
- Смотрите, он весь в поту, у него жар… - тихо произнесла девушка с жалостью в голосе.
- Дафни, а почему ты не можешь его вылечить?
- Понимаешь ли, Алу… «Лечение» способно исцелить только физические раны, но не духовные. А по словам Амадиса Шедоу упал в обморок от сильного душевного потрясения.
Аколит незаметно приоткрыл глаза так, чтобы никто не заметил. У окна, глядя вдаль, стоял, скрестив руки, убийца со все тем же спокойным, невозмутимым выражением лица, на котором не было ни улыбки, ни грусти. Глаза его были неподвижны и смотрели в одну точку. Складывалось такое ощущение, что он о чем-то глубоко задумался.
Возле двери, оперевшись спиной на стену, стоял бард. Синяя челка закрывала ему глаза. Он подпер голову рукой, и, казалось, о чем-то размышлял. Лютня его стояла рядом. На ней было много царапин, что говорило о недавней драке, которая, скорее всего, была в ГластХейме, так как из его сумки виднелись гнилые бинты и полосатые майки заключенных.
Рядом с кроватью, на которой лежал аколит, на стуле сидела пристка с ангельскими крылышками на голове. Она, сложив руки, смотрела на барда с таким лицом, как будто ждала от него помощи или поддержки. На рукаве ее платья был порез, который, как предположил послушник, она получила в проклятой тюрьме.
- М-м-м-мда… я предлагаю завтра утром собраться и вчетвером отправиться в Аль де Баран, - предложил Алукард, посмотрев на Амадиса, стоящего к нему спиной. – Возможно, как ты сказал, там мы найдем того мудреца. Как я вижу, Шедоу необходима его помощь, ибо даже у меня в голове все перепуталось.
- Да… возможно мы так и поступим, - монотонно произнес ассассин. – Но не завтра…
- Почему?! – в один голос спросили Алу и Дафни.
- Сегодня утром, когда я ждал Шедоу, ко мне прилетел Скерцо – сокол Поповича, - Амадис опустил голову и, закрыв глаза, продолжил говорить. – Он принес мне весточку от старого друга. Завтра он приезжает в Пронтеру. Мне надо встретиться с ним, ибо именно нам вдвоем нужно посетить того старца. Тем более, я думаю, вы будете не против, если мой товарищ составит нам компанию.
- Мне нравиться эта идея, - улыбаясь, произнесла пристка. – Я надеюсь наш аколит поправиться к утру.
- Ну ладно, - зевая, произнес Алукард. – Уже поздно… Дафни, пойдем. Пора уже спать, - он махнул рукой, как бы зовя ее с собой.
- Угумс, - с улыбкой на лице ответила Дафни.
Затем они оба вышли из комнаты. Амадис продолжал стоять у окна неподвижно.
- Это правда? Что во мне такого особенного? – спросил аколит.
Амадис молчал, как будто не обращал внимания на речи Шедоу.
- Что мы должны найти в Аль де Баране? И… о чем ты хотел сказать, когда говорил, что у меня есть какие-то нераскрытые способности?
- На все свои вопросы ты узнаешь, приехав туда, - говорил убийца все в том же спокойном тоне, глядя в то же место, что и раньше. – Возможно, завтра ты сможешь поговорить с моим другом…
- …Поповичем, - прервал его послушник. – Я все слышал, извини…
- Ничего… - Амадис закрыл глаза и замолк минуты на две. Затем он посмотрел на Шедоу и продолжил. – Последнее время он много времени посвятил этому. С тех пор, как я нашел тебя, Попович все пытается отыскать этого мудреца.
- Ну и как? – с изумлением спросил аколит.
- Ходят слухи, что он давно умер, но это слухи, - Амадис опять повернулся к окну. – Завтра я спрошу у Поповича, он должен знать больше. Но как бы то ни было, мы все поймем, приехав в пограничный город. А теперь набирайся сил. Ты еще слаб…
- Хорошо… спокойной ночи, Ама… хм… - Шедоу оглядел комнату: на месте, где стоял убийца была пустота, лишь лунный свет падал там на пол из окна, свечи потухли от легкого мимолетного ветерка, вся комната в момент потемнела.
«Красиво и тихо» – улыбаясь, подумал Шедоу…

Глава VIII: Утро «новой жизни».
Шедоу проснулся от лучей солнца, светивших ему прямо в лицо. Потягиваясь, он встал с кровати, почувствовав огромное облегчение. Вчера ему было ужасно плохо, и поэтому сейчас он испытывал приятное чувство бодрого духа. Одевшись, он спустился на первый этаж в гостиную.
Хотя комната была на теневой стороне дома, здесь все равно было светло, так как витрина магазина напротив отражала солнечный свет прямо в окна гостиницы. На диванчике, стоявшем рядом с маленьким столиком в центре помещения, лежала гитара, накрытая длинным шелковым плащом. На столе лежали библия с крестиком, повязка убийцы и сумка с разными маленькими вещицами. Из нее выглядывала маленькая баночка в форме пузырька. Она сверкала в лучах солнца ярким синим цветом. Аколит подошел к столику, вытащил ее из сумки и прочел надпись на ней: «Синее зелье», выведенную прописными буквами. Он начал разглядывать содержимое бутылочки, но тут из соседней комнаты послышался звонкий женский смех и стук столовых приборов. Послушник повернулся и увидел, что в соседней комнате стоял большой стол, один край которого виднелся в большом проходе. Шедоу пошел на привлекшие его внимание звуки, аккуратно выглянул из-за стены и оглянул все помещение.
Это была кухня: в дальнем углу стояла плита, на которой кипел чайник, рядом стояла тумбочка, на которой лежали нож, доска и другие столовые приборы. Справа от плиты было окно, из которого все так же на пол падали яркие лучи. В центре кухни стоял тот самый большой стол, который занимал большую часть комнаты. И на другом его конце сидели Алукард, Дафни в центре и с другого края – Амадис.
Бард, жуя, что-то усердно рассказывал, активно размахивая руками. Его тарелка была полна бутербродов, а рядом стояла чашка с чаем. Дафни уже поела и, закрыв рукой свои губы, смеялась так, что складывалось ощущение, что она сейчас просто задохнется * =)*. Амадис сидел как всегда невозмутим с чашкой в руке.
- … и вот пошле этого он упал на жемлю и ш довольным видом произнеш: «Я мштю, и мштя моя штрашна». Пошле этого… эм… - Алукард дожевал бутерброд, повернулся в сторону Шедоу, улыбнулся и сказал. – О! Друг мой, ты уже проснулся? Присоединяйся к нам. Тебе надо поесть, а то ты со вчерашнего вечера ничего не ел.
- Алу, а ты знаешь, что разговаривать с набитым ртом – неприлично?
- Разве? Ты правда так думаешь?.. я пошутил (улыбнулся). Знаю, но тут такая история! Я просто не мог удержаться и рассказать Дафни про то, как мы с тобой вместе тогда в подземелье три года назад убили на глазах у мечника и мага, им на зависть, скелета воина… помнишь? Так вот, продолжаю…
- Стой, стой! Помню,  успокойся. Ты поешь сначала, а то смотри: все уж давно позавтракали, а ты еще даже, грубо говоря, и не начал. – улыбаясь, Шедоу перевел взгляд на Дафни и спросил. – Что со мной было? Я чего-то не помню ничего со вчерашнего утра.
- У тебя был жар, и ты весь день пролежал в кровати. Мы думали, что ты будешь в таком состоянии еще дня два. Но видимо у тебя сильная воля, если ты так быстро поправился. Из тебя выйдет отличный священник, - он улыбнулась, взяла свою тарелку и понесла ее к раковине.
Аколит перевел взгляд на Амадиса. Он пил чай, опустив голову и смотря на стол. Он явно о чем-то размышлял.
- С тобой все в порядке, Амадис? – спросил послушник.
- Да… все хорошо, друг мой, - ответил, не пошевелившись, убийца. – Через пятнадцать минут мы идем на встречу с Поповичем на главную площадь…
- Я думаю, тебе шледует пойти ш нами. Прогуляешьшя, подушишь щвежим вождухом, да и прошто придешь в шебя…
- Алукард! Я тебе что говорил?
- … пардон. Привычка, - он улыбнулся и развел руками.
После этого Шедоу быстро поел и пошел в свою комнату одеваться…

continue...

Отредактировано ХеалШедоу (2006-11-09 00:03:18)